Квартира выглядела точно так же, как она её запомнила — и в то же время была совершенно другой.
Та же мебель, те же картины на стенах, но всё было расставлено по-другому, будто кто-то оставил на её жизни чужой отпечаток.
Шторы были другими — тяжёлые бордовые занавеси, которые она бы никогда не выбрала.
На столе стояла огромная цветочная композиция — такой показной декор Нина всегда считала безвкусным.
Но то, что действительно заставило её оцепенеть, была не изменённая обстановка.
Это были явные следы другой женщины.
В прихожей висели два женских пальто — слишком элегантные и слишком молодёжные для неё.
На журнальном столике в гостиной лежала дизайнерская сумочка, рядом стояла рамка с фотографией — Виктор обнимал молодую блондинку, оба улыбались в камеру.
Нина затаила дыхание.
Конечно, она догадывалась, что у него могла появиться другая.
Но увидеть такие явные доказательства, так уютно устроенные в том месте, которое раньше было её домом… это ощущалось как удар в живот.
Она взяла фотографию и внимательно посмотрела на лицо женщины.
Она была красива — той искусственной, выверенной красотой.
Наверное, лет на десять моложе Нины.
Именно такой типаж всегда восхищал Виктора.
«Тебе не стоит здесь быть.»
Нина резко обернулась.
В дверях кухни стояла женщина с фотографии, в шёлковом халате, волосы ещё мокрые после душа.
Её голос был спокойным, почти дружелюбным, но глаза — холодными и оценивающими.
«Это моя квартира», — ответила Нина, удивлённая тем, как твёрдо звучал её голос.
«Я скорее должна спросить тебя, что ты здесь делаешь.»
Женщина улыбнулась — улыбкой, не дотягивающей до глаз.
«Я живу здесь. С Виктором. Уже три года.»
Три года.
Нина почувствовала, как у неё сжался желудок.
Она провела в тюрьме пять лет.
Это значило, что Виктор не терял времени.
Он не ждал и года.
«Я — Алина», — продолжила женщина, сделала шаг вперёд и протянула руку, будто это была обычная светская встреча.
«Виктор рассказывал мне о тебе.»
Нина проигнорировала протянутую руку.
«Где он?»
«На работе. Он вернётся около шести.»
Алина оглядела её с головы до ног — тем самым оценивающим взглядом, который только женщины умеют.
«Мы не ожидали тебя так скоро.»
«Очевидно», — пробормотала Нина и поставила фотографию обратно.
Она прошла несколько шагов по гостиной и прикоснулась к знакомым вещам — к дивану, который они выбирали вместе, к столу, за которым часто ужинали, к книжной полке, полной её книг.
«Значит, вы живёте вместе.»
«Да. Как видишь. Виктор говорил, что ты не вернёшься. Что твой процесс…»
«…был постановкой», — перебила её Нина, чувствуя, как в ней закипает злость.
«Я была невиновна. Я всегда была невиновна.»
Алина пожала плечами — элегантный жест абсолютного равнодушия.
«Это не моё дело. Прошлое — это прошлое.»
Нина вновь огляделась и заметила: «Вы мало что поменяли. Мебель та же.»
«Зачем менять? Она качественная.»
«Она была моя», — сказала Нина, выделяя каждое слово.
«Всё здесь принадлежит мне. Каждая вещь была выбрана мной, оплачена мной.»
«Виктор говорит, что квартира оформлена на него.»
«Виктор врёт. Квартира записана на нас обоих. Я заплатила больше половины.»
Впервые Нина заметила трещину в фасаде Алины.
Быстрое моргание, лёгкое замешательство.
Возможно, Виктор не рассказал ей всё.
«Послушай», — теперь Алина говорила мягче, очевидно меняя тон, — «я понимаю, что ситуация непростая.
Но тебя не было пять лет.
Виктор пошёл дальше. Мы оба пошли дальше.»
«Меня посадили несправедливо», — ответила Нина, и в её глазах выступили слёзы.
«А вы вдвоём… что? Хорошо устроились в моей квартире? Спали в моей постели?»
«Нина, пожалуйста…»
«Нет.»
Нина подняла руку.
«Я не хочу это слушать. Я просто… я хочу забрать кое-какие вещи. И уйти.»
Алина выглядела облегчённой.
«Конечно. Бери, что нужно.»
Нина прошла в спальню, где испытала ещё больший шок.
Её кровать — та самая, где она семь лет спала с Виктором — теперь была застелена бледно-розовым бельём, на ней лежали декоративные подушки.
На прикроватной тумбочке, которая раньше принадлежала ей, стояли дорогие косметические средства, флакон парфюма, и небрежно брошенные украшения.
Она открыла шкаф, почти ожидая, что её вещей там не будет.
Но к её удивлению, все её платья были там, сдвинутые в угол, почти спрятанные за вычурным гардеробом Алины.
С дрожащими руками Нина взяла несколько предметов одежды, несколько фотографий и пару личных вещей, к которым была привязана.
Она сложила их в старую сумку, которую нашла на дне шкафа.
Это было немного, но всё, что она могла забрать сейчас.
Когда она вышла из спальни, Алина ждала её в гостиной, сидя со скрещёнными ногами на диване, как королева на троне.
«Готова?»
Нина кивнула.
«Пока что — да. Но ты должна знать: я свою квартиру не отдам. Я поговорю с адвокатом.»
Алина рассмеялась — мелодично, но холодно.
«Серьёзно? После тюрьмы? Думаешь, кто-то воспримет тебя всерьёз?»
«Правда на моей стороне.»
«Правда?»
Алина встала и подошла ближе.
«Правда в том, что Виктор больше тебя не любит. Возможно, никогда и не любил.
Правда в том, что последние три года рядом с ним была я. Я та, кто делает его счастливым.»
Нина почувствовала пустоту внутри.
Она задумалась, рассказал ли Виктор этой женщине всю правду.
Рассказал ли, как Нина вообще оказалась в тюрьме.
«Ты действительно знаешь Виктора?» — тихо спросила она.
Алина выглядела удивлённой.
«Конечно. Мы вместе уже три года.»
«А знаешь, за что меня посадили?»
«Он говорил что-то о мошенничестве в фирме, где ты работала.
Что ты взяла вину на себя, чтобы кого-то защитить.»
Алина пожала плечами.
«Меня не интересовали подробности.»
Нина печально улыбнулась.
«Да, можно так сказать. Я взяла вину на себя, чтобы защитить кого-то. Виктора.»
Алина моргнула растерянно.
«Что ты имеешь в виду?»
«Виктор присвоил деньги фирмы.
Когда всё вскрылось, он уговорил меня взять вину на себя.
Обещал всё уладить, говорил, что мы оба останемся целы, что он позаботится обо мне.»
Нина горько рассмеялась.
«Вот как он «позаботился» — бросил меня гнить в тюрьме, пока сам начинал новую жизнь с тобой.»
Алина сделала шаг назад, потрясённая.
«Ты врёшь. Виктор бы никогда так не поступил.»
«Спроси его. Посмотри ему в глаза, когда будешь спрашивать — и посмотри, сможет ли он соврать.»
Нина подошла к двери, ощущая странную смесь боли и облегчения.
Боли за потерянные годы, за предательство.
Но и облегчения — потому что она наконец сказала правду.
«Я вернусь», — сказала она, остановившись в дверях.
«Передай Виктору это. Скажи ему, что я знаю все его секреты. Все его лжи.
И что в этот раз я их не буду скрывать.»
Она вышла из квартиры, не оглянувшись, и оставила дверь открытой.
На лестнице она почувствовала, как по щекам текут первые слёзы.
Но это были не слёзы отчаяния.
Это были слёзы гнева и решимости.
Внизу, у подъезда, она достала телефон и набрала номер Тани.
«Это я, Нина. Мне нужна твоя помощь. И имя хорошего адвоката.»
Если вам понравилась история, не забудьте поделиться ею с друзьями!
Вместе мы можем передавать эмоции и вдохновение.